«Совершив гигантский скачок вперед, советская химическая промышленность так и не смогла за предвоенные годы выйти на уровень той же немецкой. При общем росте числа орудий обеспеченность их боеприпасами «на ствол» оставалась на уровне 1914 г. Например, на начало Первой мировой к 152-мм гаубицам имелось по 609 снарядов, а к июню 1941 г. — по 690. Одинаковы были и последствия: снарядный голод и в русской, и в Красной армии разразился аккурат через полгода после начала войны. В феврале 1942 г. командующий Западным фронтом генерал армии Жуков докладывает Сталину, что «осталось всего 1–2 снаряда на орудия». Причем если царская Россия имела сравнительно комфортные условия для наращивания выпуска боеприпасов, то СССР работал над этим на фоне масштабной эвакуации (а часть производств была потеряна безвозвратно). В итоге по выпуску пороха СССР проигрывал Германии все годы войны, за исключением 1945 г. Аналогичная ситуация была по тротилу и прочим взрывчатым веществам. Серьезно выручил ленд-лиз, в СССР было поставлено 127 000 т порохов (что равно годовому пику производства в 1944 г.) и треть тротила. А с учетом компонентов для его производства, считает историк Алексей Исаев, можно говорить и о половине союзнического тротила в наших снарядах. Именно порох и тротил, а не танки и самолеты были критически важной частью ленд-лиза для Красной армии.

Но и при этом отставание от немцев оставалось пугающим. В 1942 г. немецкая дивизионная артиллерия выпустила 18 млн шт. 105-мм гаубичных снарядов, а наша — 10 млн 76-мм снарядов. По артиллерии калибра 152 мм и выше разрыв еще больше: 2,322 млн у нас против 4,846 млн у немцев. Разрыв в количестве тяжелых снарядов оставался до конца войны. Даже в 1944 г. он составил 3,701 млн на 7,553 млн в пользу вермахта. На практике это приводило к тому, что на второстепенных направлениях фронты сидели на голодном снарядном пайке, не в силах подавить оборону противника артподготовкой. Вот 14 сентября 1944 г. начинается стратегическая операция по освобождению Прибалтики. Официальная советская история гласит: «В связи с ограниченной обеспеченностью боеприпасами общая глубина огневого воздействия артиллерии в период артподготовки была незначительной: у 2-го Прибалтийского фронта — всего 700–800 м, у 3-го Прибалтийского фронта — 200–300 м. Только на 1-м Прибалтийском фронте глубина воздействия артиллерии достигала 3–4 км». Что такое 200–300 м? Будет накрыта только первая траншея, а перед войсками 3-го Прибалтийского немцы отрыли две позиции с двумя траншеями каждая плюс еще одну полосу в глубине обороны. И прорывать их придется, что называется, с кровью и мясом»

[241]

«Рассказы о реализации 265 орудий и минометов и 44 танков на километр фронта, особенно по подавление обороны противника во всю глубину, в контексте показанных выше потерь армии, следует рассматривать как этакую военную фантастику любящих помечтать военных людей. Если 16 апреля артиллерия армии действительно много стреляла (правда, стоит внимательно рассмотреть расход боеприпасов по задачам), то с 17 апреля все сдулось. 18 выстрелов на ствол 76 мм дивизионки в день это уничтожение огнем 4 орудийной батареи ЗИС-3 двух наблюдаемых целей типа пехотное отделение (6–8 снарядов пристрелка, 12–24 поражение) и не более одной ненаблюдаемой (когда оценка результатов стрельбы невозможна), где согласно приведенной выше таблицы, по неукрытой пехоте без учета пристрелки требуется израсходовать 90 76 мм снарядов на гектар площади. Применительно к «скорострельным» 76 мм дивизионным орудиям стоит помнить об их боевой скорострельности. Где «средние» 18 выстрелов в день, это всего лишь 3 минуты неторопливого огня с проверкой и исправлением наводки после каждого выстрела. Режим, в котором эти пушки при 6 выстрелах в минуту могли вести огонь часами»

[242]

«Армейская дорога оказалась непригодна для автотранспорта, войсковые дороги в непроезжем состоянии. Все это поставило войска в чрезвычайно тяжелое положение с питанием, результатом чего появилось истощение и даже смертные случаи на этой почве (102 сд — 12 случаев, в 175 сд — 2 случая и др.)… Военному прокурору Центрального фронта произвести следствие и лиц виновных в срыве питания бойцов и допущении смертности на почве истощения предать суду военного трибунала… Выделить и направить в 70-ю армию 75 автомашин Студебеккер для подвоза продовольствия»

[243]